Когда Джим Чейнос впервые взглянул на отчётность Enron, он не увидел гения — он увидел фокусника. Это был 2000 год, компания считалась символом новой экономики: деривативы, энергетика, технологии — всё в одном блестящем пакете. Инвестбанки писали восторженные отчёты, аналитики соревновались в эпитетах. А Чейнос просто взял калькулятор.

Он заметил, что прибыль растёт быстрее, чем денежный поток. В бухгалтерии это обычно означает одно — кто-то рисует. Он начал копать глубже и наткнулся на странные «специальные структуры» — компании-прокладки, через которые Enron перегоняла долги и показывала «чистую» отчётность. Всё выглядело законно, но пахло плохо.

Когда он рассказал коллегам, что собирается шортить Enron, над ним посмеялись. Газеты называли Энрона «новым GE», а его гендиректора Джеффа Скиллинга — «Эйнштейном энергетики». Один из аналитиков даже сказал: «Если ты ставишь против Enron, значит, ты просто не понимаешь будущее».

Чейнос не спорил. Он просто открыл короткие позиции и ждал. Через несколько месяцев Enron начал рушиться — сначала тихо, потом с оглушительным треском. Когда SEC начала расследование, вскрылась пирамида внутри корпорации. К концу 2001 года Enron, ещё недавно стоивший более 60 миллиардов, обанкротился.

( Читать дальше )